Молодость Паоло Соррентино.

Каждый раз, когда я вижу на экране Харви Кейтеля, радуюсь, что он всё таки выжил в том вампирском замесе у Тарантино. Что касается Майкла Кейна, то я про него ничего не могу сказать, фильмов никогда не видел, а внешне он напоминает мужа черепахи Тортилы — мудрого черепахана. Есть в молодости и другие удивительные актеры, один с бабским лицом (и он об этом прекрасно знает), другая ушастая с брекетами и Лука, и к ним приходит однажды на завтрак Гитлер.

Или другой пересказ сюжета, каким его видит Википедия - «история пожилого дирижёра оркестра, получившего неожиданное приглашение от королевы Елизаветы II выступить на дне рождения принца Филиппа». Те, кто фильм посмотрел и хоть как-то уже пробовал понять, скажут, что и моя версия — ерунда и стиль рецензии вообще-то пошловатый и Википедия — дура. Там вообще не об этом.

Соррентино удалось снять фильм — роман, литературное полотно, сюжет которого, как сюжет «Войны и мира» не перескажешь даже страницей. Нас каждую минуту удивляют, каждую минуту раскрывается новый бутончик сюжета в сюжете. Скетчи, образы, настоящие персонажи, согласившиеся играть сами себя в каком-то совсем натуральном виде. Да кто он такой, этот Паоло Соррентино, в конце концов?

Марадона поражающий воображение больше, чем притворившаяся на миг «тупой моделью» голая Мисс Вселенная. Певица Палома Фейт, блеклый клон Ланы Дель Рей, блеклого клона целой эпохи певиц в мехах. Даже когда ничего не происходит, и ты любуешься швейцарским пейзажем, - бац! Приземляется откуда ни возьмись парашютист и ты опять включаешься в гонку метафор - «откуда же он вылетел?». Соррентино беспощаден к зрителю и актёру. Не знаю, любит ли он себя или кого-то вообще. От зрителя требуется приходить с чемоданам знаний, актеру — быть Джейн Фондой шокирующей (а там почти все — Джейн Фонды).

Замазанные прыщи поющей скрипачки с большими глазами потрясают и заставляют задуматься о том, что да ведь, классическим музыкантам надоело в какой то-момент быть пиджачным фоном и они начали чудить и чудят. То танцуют, то ещё что-то. Ни в этом дело.

Дело в том, как Соррентино удаётся работать с надкультурным кодом. Ведь какой страны это фильм? Швейцарский? Ерунда. Швейцария здесь так же индивидуальна, как голубой фон во время съемок спецэффектов. Этот итальянец берёт зрительский багаж, который накопился у всех нас и лепит из него новый культурный код. Общий, что ли. Что-то подобное было в «Бёрдмене», но тот фильм сильно прилеплен к Голливуду.

Так что стоя браво Паоло Соррентино!

Да. Открыл для себя нового композитора Дэвида Лэнга, и вообще, музыка — простите, отдельная песня!